В статье предлагается различать два этапа постколониальных исследований в рамках академической востоковедной науки (на примере индологии): анти-ориентализм, в основе которого лежит подход Э. Саида, изложенный в его книге «Ориентализм» (1978), догматически и некритически применяемый к разным областям востоковедения, и пост-ориентализм, сформировавшийся в результате критического переосмысления «антиориентализма» и выхода на новый уровень рефлексии позиции исследователя инокультурных традиций. В первой части статьи разбираются методологические вопросы и герменевтические проблемы, которые книга Саида поставила перед индологией. Вторая часть посвящена межкультурной философии как проекту эпохи постколониальных и пост-ориенталистских исследований и ее отличию от сравнительной философии как проекта XX в. Автор обращается к трудам знаменитого русского индолога и буддолога Федора Ипполитовича Щербатского (1866-1942), в которых, по его мнению, содержатся элементы и сравнительной, и межкультурной философии.

В статье рассматривается формирование философской концепции Анри Бергсона, выраженной в книге «Творческая эволюция», и показано, что ее основные принципы можно найти в философских трактатах и дневниковых записях Льва Толстого, относящихся к 1880-1890-м гг. В работе «О жизни» Толстой доказывает первичность жизни как абсолютного основания бытия человека, которое не в состоянии познать наука. Жизнь Толстой понимает как духовную «субстанцию», обладающую качествами единства и временного развития; называя жизнь «Богом», Толстой мыслит этого «Бога» как имманентного совокупности человеческих личностей. Эти представления очень близки к представлениям Бергсона, который понимает жизнь как неклассический, длящийся Абсолют, выражающий себя в совокупности человеческих личностей. В статье доказывается также сходство этики Толстого и этического учения Бергсона, выраженного в книге «Два источника морали и религии». Оба этических учения выдвигают в качестве высшей цели движение человечества к абсолютному совершенству через примеры совершенства, которые дают отдельные выдающиеся личности (религиозные пророки). Высказывается гипотеза о возможном влиянии идей Толстого на формирование «философии жизни» Бергсона.

Философию принято противопоставлять науке, однако истоки науки уходят к философскому мысленному рассмотрению вещей. Настоящая статья представляет собой анализ роли Платона в становлении научного мышления. Показано, как стремление Платона установить стабильность мира в виде идеальных форм определило его отношение к устной речи, а также к передаче и хранению знаний в письменной форме. Особое внимание в статье уделяется взглядам Платона на диалектику как живое движение мысли. В этой связи отмечается критическое отношение Платона к риторике, которую нельзя считать методом, поскольку она представляет собой не поиск истины, а лишь процесс убеждения большинства людей. Указывается, что в делениях, которые проводит Платон, таких, например, как явление/реальность, мнение/знание, тело/душа, риторика/диалекти-ка и т.д. первый элемент каждой оппозиции является маркированным, свидетельствуя о его истинных симпатиях. Отмечается, что научность платоновской мысли в конечном счете носит философско-моральный характер. Утверждается, что Платон заложил основы научного мышления, цель которого - найти истину, чтобы жизнь озарилась светом знаний.

Статья посвящена анализу двух подходов к исследованию истины, представленных в истории развития европейской философии. В качестве основания для формирования этих тенденций рассматривается концепция Платона, который придавал истине не только созерцательный, но и деятельностный характер, считая, что ее достижение предполагает участие не только чистого интеллекта, но и определенных волевых усилий. Эта двойственность впоследствии порождает две расходящиеся линии развития, первая из которых акцентирует внимание на интеллектуальной, а вторая - на волевой составляющей платоновской концепции. Представители первого (рационального) направления придают истине преимущественно объективный характер, тогда как представители второго (волевого) стремятся включить в ее содержание субъективные моменты. Сосуществование этих двух концепций прослеживается на протяжении практически всей истории философии Европы. В течение долгого времени преобладающее влияние имела рациональная концепция, достигающая своей максимальной выраженности в философии Гегеля. Реакцией на гиперрационализм гегелевской концепции становится волюнтаристическая философия Шопенгауэра, развиваемая впоследствии Ницше. В течение ХХ в. влияние волюнтаристического подхода постепенно нарастает, проявляясь в экзистенциально-феноменологической философии. Однако усиление влияния волюнтаристических тенденций приводит к нарастанию в трактовке истины субъективистских тенденций. Нарастание субъективизма, в свою очередь, обусловливает выдвижение на передний план проблемы, которая в классический период имела второстепенный, периферийный характер - это проблема взаимопонимания, коммуникации.

Цель Платона в культуре «магии мысли» - превратить эффекты аффективных разрядок при восприятии той или иной вещи в воспроизводимые смыслопорождающие комплексы впечатлений, отождествив их c сущностью предмета, и обосновать трансцендентальную способность нашего познания неподвижного в подвижном, как и сферу, где происходит превращение представлений в идеи. Теоретическая прозопопея Платона следуя магии чистой мысли, в которой мыслимое не может не принадлежать бытию самому по себе, снимает органический автоматизм слепой гармонизации аффективных стимулов порожденных желаний и познавательных поведенческих реакций в политеизме, а также рефлективный автоматизм сознания периода распада политеистской прозопопеи, сознания которое не устает искать интеллектуальных оправданий для своих аффективных движений и отражений эффектов этих движений во внутреннем чувстве.

В статье рассматриваются философские и теоретические истоки биогерменевтики. Показано, что анализ проблематики экологии человека (что такое жизнь, каковы природные условия жизнеобеспечения и развития человека и т.д.) приводит к необходимости философского осмысления сущностных характеристик человека, его разума, познания, понимания. Направленность познания на «понимание природы» расширяет границы самой проблематики на том основании, что термин «природа» полисемантичен - смысл его изменяется в зависимости от контекста употребления и вместе с контекстом меняется концептуальное значение самого термина. Проводится историко-философский экскурс в эту проблематику. Рассматриваются основания, по которым В. Диль-тей различает науки о природе и науки о духе, выделяя затем три типа наук: физико-химические, которые основываются на математическом знании и изучают количественные отношения; гуманитарные, основывающиеся на герменевтическом знании структуры психической жизни; биологические науки, основывающиеся на знании целенаправленной связи. Эти идеи получают новый смысл у Хельмута Плеснера, который формулирует априорную «теорию сущностных признаков органического», где главной категорией выступает понятие границы (внешней, отделяющей одно существо от другого и внутренней, телесной). В его «философии природы», или биофилософии прослеживаются основания для использования герменевтического подхода к исследованию жизни. Рассмотрено обоснование Антоном Маркошем проблемы герменевтического понимания знаковых процессов в живых системах, исходя из идей Г.-Г. Гадамера и его экзистенциальной герменевтики, что приводит к возникновению «биогерменевтической школы» внутри современной биосемиотики.

В статье анализируются проблемы экологии человека, возникающие в современном информационном обществе. Информационная среда становится основной средой обитания современного человека. Изменения, вносимые в его жизнь искусственно созданной средой информационнокоммуникационных технологий, затрагивают все ее стороны: сознание и мировоззрение человека, его работу и образование, семью и межличностные отношения, экономику и производство. Помочь понять необходимость оптимизации взаимоотношений человека с изменяющейся информационной средой и выработать механизмы этой оптимизации может такая наука, как информационная экология. В рамках информационной экологии информационная среда может быть рассмотрена как экосистема, точнее, как антропоэкосистема, т.е. экосистема, центром и основной преобразующей силой которой является человек. Информационная экология связывает воедино две острейшие проблемы современности - влияние на человека информационной революции и экологического кризиса. Задача этой формирующейся науки - разработка методов регулирования взаимодействий человека и общества с информационными процессами. В условиях информационного взрыва и информационной революции эту задачу можно считать одной из первостепенных для оптимизации жизнедеятельности человечества. Следовательно, дальнейшее развитие информационной экологии, четкое определение ее задач, методов и проблемного поля является на сегодняшний день весьма актуальным направлением.

Анализ состояния общества - основная задача социологии. Сегодня эта задача приобретает особую актуальность - исполнилось 25 лет с начала реформ, создавших политэкономический фундамент современного российского общества, на базе которого сформировались остальные его сферы. Переход от директивно-плановой экономики к свободному рынку совершили все социалистические страны - это был объективный исторический процесс, но формы и методы этого перехода определяли реформаторы. Нынешнее состояние России - результат их деятельности. Субъективному фактору процесса российской реформации и ее итогам посвящена монография Ж. Тощенко «Фантомы современной России». Впервые в нашей научной литературе исследование направлено на выявление и классификацию социальных типажей, возникших в результате кардинальных общественных преобразований 1990-х гг. Поднятая в монографии проблема открывает новое направление в исследовании социальной структуры постсоветской России - от абстрактных схем к социальнопсихологическому анализу кластеров, составляющих возникший в 1990-х годах социальный феномен - постсоветская номенклатура. В контексте монографического исследования субъективного фактора в общественном развитии России в статье рассматриваются вопросы о генезисе постсоветской номенклатуры, о новых тенденциях в ее установках и ориентациях, о необходимости расширения семантического поля терминов, использования метафорической методологии для описания социальных феноменов, возникших в результате деятельности реформаторов.

В своем интервью С.Н. Корсакову (1992) академик Теодор Ильич Ойзерман рассказывает о драматических событиях истории советской философии. Речь идет о философском факультете Московского университета в 1950-е гг. Философская борьба здесь приобрела острый характер. Инициатором ее был профессор З.Я. Белецкий, который считал, что немецкая классическая философия - теоретический источник нацизма и что объективный мир есть объективная истина. Белецкий использовал политический прием защиты своих взглядов - он писал письма Сталину. В результате на философском факультете Московского университета происходила острая борьба взглядов. Т.И. Ойзерман рассказывает о своем преподавателе академике Г.Ф. Александрове. Он объясняет причины, почему Г.Ф. Александров не смог реализовать себя как философ. Т.И. Ойзерман выдвигает свою версию событий, связанных с удалением Э.В. Ильенкова с философского факультета в 1955 г. Очень интересны воспоминания Т.И. Ойзермана о времени обучения Э.В. Ильенкова в аспирантуре. Т.И. Ойзерман рассказывает о характере и творчестве своих коллег по кафедре истории зарубежной философии философского факультета Московского университета. Речь идет о В.Ф. Асмусе, М.А. Дыннике, Б.Э. Быховском.